На предстоящие аукционные торги, которые комитет «Брестоблимущество» организует 6 августа, среди прочих выставляется объект, безуспешно прошедший через эту процедуру уже не однажды. Это главный корпус спиртзавода в агрогородке Закозель Дрогичинского района.
Трехэтажная кирпичная постройка площадью почти две тысячи квадратных метров принадлежит КСУП «Племенной завод Закозельский» и вот уже почти два десятилетия после закрытия завода не используется, но обременяет хозяйство налогом на недвижимость. За это время можно было уже давно продать на металлолом находящееся внутри оборудование, а сам корпус демонтировать, но он как историко-культурная ценность находится под защитой закона.
Бывшая винокурня, как в дореволюционной России называли подобные производства, является частью усадебно-паркового ансамбля, принадлежащего известному роду Ожешко. Эти могущественные магнаты хозяевами здешних земель, входивших ранее в королевские владения, стали в XVI веке. Здесь в 1839 году они построили усыпальницу, которая сегодня, благодаря реставрационному обновлению, приобретает свой первозданный вид. (Есть свидетельства, что в ней после подавления польского восстания 1863 года скрывался его военный предводитель Ромуальд Траугутт, полковник царской армии, отличившийся в Крымской войне, но повешенный в Варшаве за участие в восстании).
Историческое прошлое бывшего спиртзавода намного короче и не так впечатлительно. Построен он был в 1906 году после того, как семейство Ожешко продало в 1893 году родовое имение графине Н.А. Бобринской. Смена хозяев, по-видимому, пошла здешнему краю на пользу. Интересно, что именно в деревне Закозель в 1900 году впервые на территории современного Дрогичинского района появилось электричество. Новая владелица реставрировала усадебный дом, благоустроила парк. При ней в имении были построены молочная ферма, конюшня, многочисленные хозпостройки, но самым весомым вкладом в экономическое развитие края стало, конечно, открытие винокуренного производства. (Этимология термина – в побочном значении глагола «выкурить», то есть выгнать, вытурить, в данном случае выделить спирт из браги).
На рубеже веков в царской России по доходам оно стояло вровень с самыми выгодными отраслями – лесозаготовкой и деревообработкой. Как основа основ больших помещичьих хозяйств, находилось исключительно в частных руках. По утверждению историков, перед Первой мировой войной на территории губерний, составляющих сегодняшнюю Беларусь, было сосредоточено свыше 36% спиртовых заводов Российской империи. Местные сельскохозяйственные и промышленные спиртзаводы не только полностью обеспечивали потребности государственной винной монополии в пяти губерниях, но отправляли свою продукцию в другие регионы царской империи. Можно предположить, что закозельская винокурня в этом преуспевала, ведь благодаря электричеству здесь вместо малосильной паровой машины был впоследствии установлен новый паровой котел с электрогенератором немецкой фирмы «Унинс».
Согласно Рижскому мирному договору, Закозель вошел в состав панской Польши, и можно только предположить, что такое выгодное дело, как спиртопроизводство, в упадок не пришло. После Второй мировой войны завод часто менял своих собственников и подчинялся то Барановичскому тресту спиртовой промышленности, то Главному управлению спиртовой, ликероводочной и крахмальной промышленности «Белглавспирт». С 1976 года предприятие входило в состав Брестского производственного объединения спиртовой и ликероводочной промышленности.
Когда спиртзавод стал принадлежать местному сельскохозяйственному предприятию, то давал ему немалую прибыль. Отходы спиртопроизводства, в котором при случае всегда можно было использовать и некондиционное зерно, прекрасно дополняли животноводческие рационы племсовхоза «Закозельский». Спирт-сырец поставлялся не только белорусским производителям алкогольной продукции, но отправлялся и за пределы республики. Но с распадом Советского Союза ослабли традиционные хозяйственные связи, и по экономике завода стали сильно бить неплатежи.
Однажды в ту пору механику завода Александру Корчевскому пришлось даже отправиться в Москву на знаменитый завод «Кристалл», задолжавший закозельцам за отправленный в столицу спирт без предоплаты. Тогдашний директор московской «ликерки», как вспоминает Александр Григорьевич, распорядился без проволочек рассчитаться с белорусами и предложил вместе подумать, как упрочить деловые связи Москвы и Закозеля. Дело в том, что спирт-сырец, который тогда делали в дрогичинской деревне, был уникален на постсоветском пространстве. При его производстве для превращения крахмала в сахар использовался так называемый зеленый солод, получаемый из пророщенного ячменя, а не ферменты, на которые к тому времени перешли почти все остальные спиртзаводы. Водка из такого сырья получалась отменная, но даже это не спасло закозельский завод от экономических неурядиц, и в начале девяностых годов минувшего века он остановился. С приходом на директорскую должность Николая Яковчика был запущен вновь, но когда оборудование полностью выработало свой ресурс, по совокупности еще ряда обстоятельств его закрыли.
С той поры хозяйство не раз пыталось продать здание спиртзавода, каждый раз снижая начальную аукционную цену, но желающих его приобрести не находилось. Возможно, старт с одной базовой величины на этот раз привлечет потенциальных инвесторов. Немаловажно и то, что победитель торгов получит право аренды земельного участка площадью более 33 соток сроком на 50 лет. На нем можно разместить не только промышленное производство, но и административные, торговые объекты, точки бытового обслуживания и общественного питания, а может быть, и попытаться возродить производство спирта с использованием зеленого солода для водки, про которую уже забыли.
Федор МУХА