Покидая оккупированный Брест, немецко-фашистские захватчики превратили его в руины, уничтожив все предприятия и культурно-просветительские учреждения, почти половину жилищного фонда.
Ущерб, нанесенный народному хозяйству города над Бугом, составил свыше 303,7 млн рублей, из них по промышленности – 45,4 млн, коммунальному хозяйству – 42,9 млн, здравоохранению – 13,4 млн, народному образованию – 5,5 млн, торговле – 2,9 млн. Но самая страшная арифметика войны связана с людскими потерями. Из 68,8 тысячи граждан, проживавших в городе в 1940 году, ко дню освобождения в 1944-м в Бресте осталось менее 15 тысяч, довоенного уровня население здесь достигло лишь в 1958-м.
Первые на уничтожение
К моменту начала блицкрига значительная часть населения Бреста оказалась обречена на гибель – эту категорию в первую очередь составляли «восточники» и евреи.
С началом Второй мировой войны и утверждением советской власти в Бресте начались интенсивные миграционные процессы, следствием которых стало изменение социального, национального и численного состава населения. Если в августе 1939 года число жителей города насчитывало 55 тысяч человек, то в 1940-м – уже 68 800. Таким образом, в самые короткие сроки прирост составил 13 800 человек.
Численность брестчан начала увеличиваться за счет коммунистов и комсомольцев, прибывавших из разных частей СССР. Значительная часть актива осела в областном центре, где были сосредоточены все партийные, советские, хозяйственные, общественные организации областного, городского и районного масштаба. Контингент переселенцев формировался по пути целевого подбора. Основная часть прибыла по направлению ЦК КП(б)Б и ЦК ЛКСМБ, определенный процент составили получившие направления от ЦК ВКП(б), ЦК ВЛКСМ, различных наркоматов СССР и БССР, обкомов КП(б)Б. Часть прибывших демобилизовалась из рядов РККА, преимущественно из частей, размещенных в Западной Беларуси.
Только за один год существования советской власти в Брест на постоянное место жительства по направлениям прибыло 1 786 человек: из них 991 коммунист и 795 комсомольцев.
С установлением нового административно-территориального деления при оккупационном нацистском режиме подавляющее большинство еврейского населения было сконцентрировано в крупных городах, которые являлись промышленными и административными центрами округов. Так, в Бресте проживало 75% еврейского населения округа, а в Гродно – 67,3%, для остальных местом жительства оставались районные центры и местечки.
По данным комиссара Брест-Литовского округа от 24. 03. 1942 года и магистрата Бреста от 5. 06. 1942 года в городе над Бугом насчитывалось 17 808 евреев – 34,8% горожан. Остальные 5 990 евреев, проживавших в Брестском округе, составляли 4,6% населения. Таким образом, в целом на территории округа проживало 23 798 евреев, что составляло 13,1% населения.
Целенаправленная концентрация еврейского населения оккупационными властями в крупных городах, включая Брест, проводилась для упрощения контроля, организации принудительных работ и – последующего массового уничтожения.
При этом нацистский «новый порядок» в отношении мирного гражданского населения фактически стирал границы между национальностями, территориями, людьми местными и приезжими.
Из сводки №32 о регистрации евреев, создании гетто и расстрелах населения в городах Барановичи, Ляховичи и Бресте от 24 июля 1941 года:
«В Брест-Литовске полиция порядка при поддержке местной оперативной группы ликвидировала 4435 человек, в том числе 40 великороссов (так в документе. – Прим. Е. Л.) и белорусов. Большое количество зданий НКВД было обыскано с целью обнаружения политических материалов. Захвачено несколько картотек, списков и т. д».
Датированный 3 августа 1941 года отчет о деятельности полиции безопасности и СД в бывших польско-русских областях содержит следующие данные:
«За период с 21 по 31. 7 1941 года ликвидировано 3947 человек. На каждую из айнзацкоманд приходится:
Айнзацкоманда Львова – 1726 чел.
Айнзацкоманда Брест-Литовска – 1280 чел.
Айнзацкоманда Белостока – 941 чел.
Полицейские карательные акции были проведены в Барановичах, Березе-Картузской, Брест-Литовске, Ляховичах, Пинске и в мелких населенных пунктах. В упомянутых выше пунктах везде были арестованы и после проверки уничтожены большевистские партийные активисты, агенты НКВД, активисты из числа еврейской интеллигенции, уголовные элементы, грабители, саботажники, подстрекатели, партизаны и т. д. Кроме того, были проведены многочисленные обыски партийных и государственных помещений с целью обнаружения политических материалов и конфискации имущества антинемецких элементов в пользу рейха».
В июле 1941 года докладную записку о положении в Бресте сразу же после вступления частей вермахта оставил лектор Брестского обкома КП(б)Б С.Н. Иоффе:
«До 29 июня я, ожидая Красную Армию, скрывался на различных улицах Бреста. За эти дни был свидетелем гнусных издевательств фашистских бандитов над нашим мирным населением. Под видом розыска оружия немецкие солдаты грабили население, главным образом забирались сапоги, брюки, часы, постельное белье. Я видел, как один солдат подошел к рабочему типографии и приказал ему тут же снять его рубашку, как из детских домов №2 и №3 забрали мясо, сахар, оставив детей совершено без пищи.
Солдаты расстреливали без всяких на это оснований. Так был расстрелян 18-летний юноша-еврей, живший по улице Петровского, лишь за то, что он зашел в свой дом, когда там немцы делали обыск (он об этом не знал). Еврей-старик был зарезан бритвой пьяного немецкого солдата лишь за то, что не желал отрезать бороду. Многие были расстреляны лишь за то, что, не понимая немецкой команды «хальт» (стой), продолжали идти своей дорогой.
Особенно издеваются и мучают немецкие палачи командиров и политработников Красной Армии: лица их изможденные, многие были ранены.
С первого дня своего вступления немцы пустили город на полное разграбление. Разграблены все продовольственные и промтоварные магазины, также много частных квартир.
Уже 23 июня чувствовался настоящий голод. Не говоря о мясе, молоке, масле, в городе нет хлеба.
27 июня в Брест вошли агенты гестапо. В этот же день начались массовые аресты. Я и находившийся со мной работник военторга т. Каган и работница облФО Лида решили уйти из Бреста. По дороге мы были свидетелями грабежа и насилия немецких солдат. В деревне Ямно Брестского района они конфисковали всех лошадей, забирали коров. У одной крестьянки-вдовы, несмотря на просьбы ее и односельчан, забрали последнюю корову».
Одной из отличительных особенностей политики Третьего рейха являлась отправка советских граждан на работы в Германию. Принудительный характер этого процесса признан и зафиксирован документально самими оккупантами. «Началась вербовка рабочих в Германию. Но она бесполезна, так как никто не хочет отсюда уезжать и работать. А поэтому всё трудоспособное население будет принудительно схвачено и направлено в Германию», сообщал в месячном отчете 24 апреля 1942 года Брестский окружной комиссар.
С 1943 года лагерь для военнопленных, располагавшийся на территории нынешнего брестского микрорайона Речица, стал пристанищем и для тех, кого возвращали с принудительных работ по болезни. Условия в лагере были тяжелыми: эпидемии тифа, отсутствие еды. Люди погибали от болезней, голода и холода. В общей сложности здесь умерло более 2 тысяч мирных граждан, хоронили их в общих могилах за железной дорогой.
Массовые расстрелы
Через несколько месяцев после освобождения приграничья, 25 ноября 1944 года, был составлен акт Брестской городской комиссии ЧГК о расстреле гитлеровцами мирного населения и военнопленных. Устанавливала картину массовых зверств, грабежей, издевательства, варварского разрушения промышленных и других объектов путем проведения специального расследования и опроса граждан комиссия в составе представителей от советских партийных органов и советских организаций и граждан города Бреста, в лице председателя комиссии секретаря ГК КП(б)Б Григория Ивановича Можаева, заместителя председателя горисполкома Анатолия Сергеевича Ведмедко,
заместителя начальника областного управления милиции П.Ф. Феоктистова (в документе указаны лишь инициалы – Прим. Е. Л.), а также граждан Кузьмы Лукича Морозова и Антонины Федоровны Захарской.
Полученные показания разделены по категориям. В одной из них – «Истребление немцами белорусов, поляков, русских» – констатируется:
«На протяжении всего времени оккупации немцы систематически расстреливали и умерщвляли через повешение советских граждан, в том числе детей белорусской, польской и русской национальностей. Расстрелы и повешения граждан немцы производили за подозрение в связях с партизанами, сочувствие советской власти, отказ от работы на оккупантов, сопротивление учиненному грабежу и просто без всяких причин. Через несколько дней после прихода в Брест немцы приступили к арестам партийных и советских работников, оставшихся в городе, их вывозили в район деревни Плоска, где расстреливали».
Отдельно упоминались факты массового истребления еврейского населения:
«Подавляющее количество еврейского населения города в числе 17 – 18 тысяч человек истреблено немцами. Истребление евреев производилось систематически по заранее разработанному плану.
В ноябре 1941 года было проведено переселение всех евреев в специальный район – гетто. Район гетто был обнесен колючей проволокой. Банду зверей по истреблению еврейского населения возглавлял немец, шеф жандармерии и полиции Бреста майор Родэ.
Массовый расстрел евреев начался 15 октября 1942 года и продолжался в течение 3 дней. Выстраивались колонны из мужчин, женщин и детей. В сопровождении полицейских они направлялись к району крепости. Там погружались в товарные вагоны. Поезд смертников направлялся в район станции Береза-Картузская (100 км восточнее Бреста) и останавливался у Бронной Горы (10 км от ст. Береза-Картузская).
Массовые расстрелы евреев производились также и в самом городе, на глазах всего населения. По многочисленным заявлениям граждан, жертвы фашистского произвола принимали смерть с чувством высокого достоинства и величайшего презрения к зверям-немцам».
Особая ценность документа – в указании основных адресов казней. «В городе было три места массового расстрела евреев: кладбище, расположенное на углу Московской и Долгой улиц, во дворе дома №126, расположенного по ул. Долгой, и еврейской больнице, где производился расстрел больных». Понадобились долгие десятилетия, чтобы чистая случайность помогла выявить еще одну подобную точку на карте областного центра.
Захоронение: 1214 человек
Накануне тысячелетия города над Бугом при возведении жилого комплекса «Прибужский квартал» в квадрате улиц Советской, Дзержинского, Куйбышева и проспекта Машерова были обнаружены человеческие кости и черепа. Когда начинались строительные работы, предполагалось, что здесь могут лежать останки узников гетто. Но никто и представить не мог, что их окажется настолько много: даже представители еврейских общин полагали, что захоронение находится в другом месте.
Уже на следующий день, 18 января 2019 года, горисполком обратился в Минобороны с соответствующим письмом. В ведомстве отреагировали мгновенно: в Брест вне очереди направили личный состав специализированного поискового батальона. Работы возглавил старший лейтенант Дмитрий Каминский, озвучивший результаты спустя несколько месяцев:
– Всего были задействованы 14 бойцов поискового батальона. Какие сложности возникли? Разве что погодные условия были сложные. Длина расстрельной ямы 40 метров, ширина – четыре. Обнаружены останки 1214 человек. Остальная территория застройки также проверена. Других захоронений нет. Человеческие кости находились на глубине от полутора до двух метров. Во многих черепах были дыры от затылочных огнестрельных ранений. Судя по положению останков, родители до последнего пытались защитить своих детей от смерти. Мы нашли скелет, начали его поднимать, а под ним был детский. По тазу установили, что останки принадлежат женщине. Она пыталась закрыть, заслонить своего ребенка. Судя по всему, стреляли в упор. Рядом с местом захоронения мы нашли много 9-миллиметровых гильз. Часть находок передали в музей, но большинство просто рассыпалось в руках.
Церемония захоронения останков жертв еврейского гетто, найденных во время строительных работ в центре города, прошла в мае того же года на Северном кладбище у памятного знака, где уже покоился прах 1549 евреев, замученных фашистами в годы Великой Отечественной войны. В братской могиле установили 120 гробов.
В траурном митинге приняли участие руководители города, представители дипломатических миссий Израиля, Австрии, Венгрии, Германии, Исландии, Казахстана, Польши, России, Словакии, США, Украины, Чехии, члены еврейских общественных объединений и иудейских религиозных общин Израиля и Беларуси, общественность областного центра.
Руководитель Союза белорусских еврейских общественных объединений и общин Владимир Черницкий зачитал письмо Всемирного еврейского конгресса. «Белорусское правительство и горисполком Бреста продемонстрировали исключительную порядочность и почтение к памяти еврейских жителей города, хладнокровно расстрелянных фашистами в годы войны», – говорилось в обращении.
Признательность за усилия по сохранению памяти о Холокосте также высказал председатель комиссии США по сохранению американского наследия за рубежом Пол Пекер: «Мы никогда не должны допускать, чтобы такое зло совершалось против евреев или любых других людей. Я глубоко признателен белорусскому правительству и местным властям, чьи обширные усилия по сохранению еврейского наследия восхищают и ценят многие в правительстве США и во всем мире».
Заслуженная артистка России брестчанка Елена Воробей назвала событие личным. «Геноцид уничтожил практически всю мою семью. Для меня у этих могил есть конкретные имена. Часть моих родных погибла от рук нацистов на Бронной Горе, часть – в пинском гетто, часть – в брестском. То, что два человека из нашей семьи прошли через эти жернова истории, – просто чудо», – отметила артистка, поблагодарив всех, кто несет боль потерь через десятилетия, чтит и помнит погибших предков, для того чтобы больше никогда не повторились ужасы войны.
Осенью прошлого года новый застройщик провел дополнительные раскопки на том же упомянутом квадрате городской территории. «Учитывая тот факт, что в январе 2019 года при строительстве здесь были найдены и затем перезахоронены останки 1214 расстрелянных узников Брестского гетто, по инициативе горисполкома осуществлено дополнительное обследование данной территории. Было вырыто 8 рвов глубиной 3,5 метра и длиной 30 метров каждый. Траншеи прокопали на расстоянии 3 метра друг от друга, чтобы охватить всю территорию квартала. Каких-либо останков не обнаружено», сообщили тогда в горисполкоме.
Нынешней осенью в сквере на пересечении улиц Дзержинского и Куйбышева завершилось обновление мемориальной зоны. При содействии неравнодушных граждан, представителей бизнеса и местных властей это место приобрело новый вид. Ранее там находился знак в память о 34 тысячах евреев, погибших в годы Великой Отечественной войны. Согласно концепции этот монумент немного передвинули.
По соседству с ним установили еще один мемориал. В основе скульптурной композиции находится золотая менора, оплетенная ветвью оливкового дерева. Вместо свечей использованы образы оплавленных фигур, символизирующих жертв брестского гетто. Прилегающую территорию благоустроили, установили скамейки. Для пешеходных дорожек использовали трилинку, которой в прошлом были вымощены дороги в Бресте. В этом тоже заложен определенный посыл: именно по трилинке фашисты вели своих жертв на расстрел.
– Брест – многонациональный, многоконфессиональный город. Он был таким и остается. Понимание религий друг друга, устоев, ценностей позволяло нам сохранять мир. В год 80-летия освобождения от немецко-фашистских захватчиков открытие этого памятника, с одной стороны, трагично. С другой стороны – это сохранение памяти. Пока живем, мы не должны допускать фашизма, ненависти к человеку. В первую очередь мы должны быть нацелены на созидание, сохранение и приумножение того, что имеем, – подчеркнул, открывая митинг, посвященный 82-летию уничтожения еврейского гетто, председатель Брестского горисполкома Сергей Лободинский.
Евгений ЛИТВИНОВИЧ
Фото БелТА, sb.by, memory.mil.by
Оставить комментарий